За год до своей кончины в 2017 году один из ведущих американских специалистов по стратегии 20 века Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezinski) начал бить тревогу. Анализируя угрозы для американской безопасности, он предупредил, что «самым опасным сценарием» станет «великая коалиция Китая и России, которых объединила не идеология, а общая обида». Эта коалиция «по своим масштабам и охвату будет напоминать ту угрозу, которую некогда представлял собой советско-китайский блок, только на этот раз, вероятнее всего, Китай станет лидером, а Россия будет следовать за ним».
Тогда к словам Бжезинского мало кто прислушался. И мало кто сегодня признает, насколько быстро этот альянс обиженных переходит из разряда гипотетического союза в разряд геостратегических фактов. В противовес давно сложившимся убеждениям западных аналитиков и вопреки серьезным структурным разногласиям Пекин и Москва продолжают двигаться навстречу друг другу, чтобы вместе противостоять «американской угрозе».
Сближение этих двух гордых наций с долгими историями также служит своего рода грандиозным возмездием за тот дипломатический маневр, который Ричард Никсон и Генри Киссинджер провернули полвека назад.
Когда Никсон стал президентом (в 1969 году), вместе со своим советником по вопросам национальной безопасности Генри Киссинджером он попытался наладить отношения с коммунистическим Китаем, чтобы увеличить разрыв между Китаем и Советским Союзом, который они совершенно обоснованно считали экзистенциальной угрозой.
Наблюдая за тем, как коммунисты по всему миру вели «войны за национальное освобождение», Никсон и Киссинджер придерживались стратегических взглядов Джорджа Кеннана (George F. Kennan) касательно сдерживания: национализм станет более прочной опорой, чем коммунизм. Они также понимали, что трещину в Восточном блоке между Советским Союзом и его младшим китайским партнером можно расширить посредством умелой дипломатии США в ущерб Советскому Союзу.
Президент США Ричард Никсон и госсекретарь Генри Киссинджер
Мы знаем, что было дальше, поэтому нам довольно трудно понять, насколько радикальной эта идея казалась в 1969 году, хотя годом ранее Никсон написал в эссе, опубликованном в «Форин Аферс» (Foreign Affairs), что «на этой маленькой планете просто нет места, где миллиард потенциально самых способных людей мог бы жить в озлобленной изоляции». Если бы Никсон попросил агентства правительства рассмотреть возможность налаживания отношений с коммунистическим Китаем Мао, этот вариант, несомненно, был бы отвергнут не только как нереалистичное, но и попросту неразумное предложение. Поэтому в атмосфере полнейшей секретности Никсон отправил Киссинджера в Пекин, чтобы тот провел там серию встреч, — все это было окружено такой завесой тайны, что даже госсекретарь и министр обороны США об этом не знали. Итогом проделанной ими работы стали исторический визит Никсона в Китай в 1972 году, признание Пекина столицей Китая и налаживание непростых, но выборочно партнерских отношений, что стало еще одним шагом на пути к разгрому Империи зла.
Это маневр Никсона и Киссинджера известен как «разыгрывание китайской карты». И сегодня мы должны спросить себя, не разыгрывает ли Китай «российскую карту».
Эта идея, очевидно, кажется многим вашингтонским стратегам чем-то совершенно абсурдным. Министр обороны США Джеймс Мэттис (James Mattis) неоднократно подчеркивал, что интересы Москвы и Пекина не совпадают. И различия в национальных интересах, ценностях и культуре действительно очень значительны. Если российские стратеги обратятся к долгосрочной перспективе, они должны отнестись к подъему Китая с серьезной тревогой. Если посмотреть на современную границу между Россией и Китаем, вы увидите, что сегодня к территориям России относятся те территории, которые в прошлом принадлежали Китаю. И на этой границе не раз происходили ожесточенные столкновения — последнее из них было в 1969 году.
Учитывая такие реалии, перспективы российско-китайского альянса в долгосрочной перспективе, несомненно, мрачны. Но политические лидеры живут здесь и сейчас. Когда Москве отказали в возможностях на Западе, какие еще варианты у нее были, кроме как развернуться к Востоку? Более того, хотя карты сдает история, разыгрывают их все же люди, которые нередко прибегают к причудливому искусству, прежде называвшемуся дипломатией. Слияние стратегической прозорливости и искусной дипломатии с одной стороны, и неуклюжести США и Западной Европы с другой породили укрепляющийся и мощный альянс между двумя геополитическими противниками — Россией и Китаем.
В международных отношениях есть важное правило, которое гласит: враг моего врага — мой друг. Баланс силы между противниками — военной, экономической, разведывательной и дипломатической — крайне важен. Поскольку Китай сумел убедить Россию встать на его сторону, это добавило ему авторитета.
Американские президенты, начиная с Билла Клинтона, не только игнорировали факт формирования этой коалиции обиженных, но и неосознанно — хотя и неоспоримо — подпитывали его. После распада Советского Союза в 1991 году Россию возглавил лидер, стремившийся «похоронить коммунизм», как говорил Борис Ельцин, и стать частью Запада. История о том, как мы достигли той точки враждебности, в которой пребываем сегодня, очень длинная, и в ходе нее все стороны наделали много ошибок. В 1996 году решение администрации Клинтона расширить НАТО на восток к границам России, как сказал Кеннан, стало «самой роковой ошибкой американской политики за весь период времени с момента окончания холодной войны». Кеннан считал, что в результате Россия, «вероятнее всего, будет искать гарантии своего безопасного будущего в других местах».
Путин и Си наблюдали за тем, как США вели войну на Балканах (включая «случайный» бомбовый удар по посольству Китая в Белграде в 1999 году), как поддерживаемые Западом «цветные революции» оборачивались свержением правительств в Грузии и на Украине, как госсекретарь США Хиллари Клинтон в 2011 году призывала к уличным протестам против российского правительства. Путину вовсе не обязательно страдать паранойей, чтобы полагать, что США хотят его свергнуть.
Когда давление США на Россию увеличилось после введения санкций в связи с аннексией Крыма, и когда начались активные дипломатические попытки изолировать Россию, Китай раскрыл свои объятья. Каждый раз, когда США и Западная Европа причиняли боль, Китай предлагал утешение. В частности, когда США попытались проявить неуважение лично к Путину, Си нашел способ продемонстрировать глубокое уважение. Рассмотрим, что именно произошло в российско-китайских отношениях на семи уровнях: восприятие угроз, отношения между лидерами, официальные обозначение друг друга, сотрудничество в военной сфере и в сфере разведки, экономические связи, дипломатическая согласованность и ориентация элит.
Когда российские или китайские лидеры в области национальной безопасности задумываются о текущих угрозах, тот образ, который возникает в их сознании, — это образ США. Они убеждены, что США не только бросают вызов их интересам в Восточной Европе и Южно-Китайском море, но и активно стремятся подорвать позиции их авторитарных режимов. По некоторым данным, Путин и Си сравнивали данные о том, каким образом Вашингтон пытается ослабить контроль этих двух лидеров внутри их стран или даже свергнуть их.
В то время как Барак Обама демонстрировал пренебрежительное отношение к Путину, а Дональд Трамп обвинял Китай в том, что тот «насилует Америку», Си убедил Путина в том, что они — «лучшие друзья». В какую столицу Си отправился первым делом после своего избрания? В Москву. Какой иностранный лидер выступает сразу после Си на каждом международном мероприятии, которое организует Китай? Путин. Как Путин отметил ранее в этом году, единственный лидер в мире, с которым он праздновал свой день рождения, — это Си. Вручив Путину китайскую «Медаль дружбы», Си назвал российского президента своим «лучшим, самым близким другом».
В официальных документах, касающихся национальной безопасности США, Россия и Китай названы «стратегическими конкурентами», «стратегическими противниками» и даже «врагами» Америки. Их все чаще упоминают в одном предложении, будто они близнецы. В Стратегии национальной безопасности Трампа говорится: «Китай и Россия бросают вызов американской силе, влиянию и интересам, пытаясь уничтожить американскую безопасность и процветание». Обе эти страны обвиняются в проведении масштабных «операций влияния» против США и во вмешательстве в американские выборы.
Между тем в российских и китайских документах, касающихся национальной безопасности, их отношения обозначаются как «всеобъемлющее стратегическое партнерство». По словам Си, это «самые важные двусторонние отношения в мире и лучшие отношения между крупными странами». Посол Китая в России Ли Хуэй (Li Hui) говорит, что «Китай и Россия теперь вместе, как губы и зубы». Слова, которые используют представители российского Министерства иностранных дел, — это «всеобъемлющее, равноправное и основанное на доверии партнерство и стратегическое сотрудничество». Даже такой альфа-самец, как Путин, нашел довольно элегантный способ публично обозначить, что Россия в этих партнерских отношениях играет второстепенную роль: «Главная борьба идет за мировое лидерство, и здесь мы с Китаем спорить не собираемся».
Большинство американских экспертов не принимают во внимание военное сотрудничество России и Китая. Комментируя прошедшие в этом году беспрецедентные военные учения, в которых 3 тысячи китайских военнослужащих присоединились к 300 тысячам российских военных, отрабатывавших сценарий конфликта с НАТО в Восточной Европе, министр обороны США Мэттис сказал: «Я не вижу ничего, что объединяло бы Россию и Китай в долгосрочной перспективе».
Владимир Путин и председатель Китайской Народной Республики Си Цзиньпин во время церемонии подписания документов по итогам встречи. 4 июля 2017
Но ему следовало присмотреться внимательнее. То, что в итоге возникло, представляет собой, как сказал мне один бывший высокопоставленный чиновник российских служб безопасности, «функциональный военный альянс. Представители генеральных штабов России и Китая теперь ведут подробные дискуссии касательно того, какие угрозы модернизация ядерного арсенала США и системы противоракетной обороны представляют собой для их стратегических средств сдерживания. Прежде, продавая свое оружие Китаю, Россия все же была достаточно осторожна, отказывалась передавать Китаю свои самые продвинутые технологии. Больше этого нет. За последние несколько лет Россия не только продала Китаю свои самые современные зенитные ракетные комплексы С-400, но и активно взаимодействовала с Китаем в рамках совместных научно-исследовательских и конструкторских проектов по разработке ракетных двигателей — и беспилотников. Совместные военные учения их ВМС в Средиземном море в 2015 году, в Южно-Китайском море в 2016 году и в Черном море в 2017 году вполне можно сравнить с совместными учениями США и Индии. Как сказал один мой китайский коллега, если США окажутся втянутыми в конфликт с Китаем в Южно-Китайском море, чего они ждут от Путина в Балтийском море?
Дипломатические отношения между Россией и Китаем являются отражением отношений между их лидерами. В важнейших вопросах международной политики они согласуют свои позиции. К примеру, на голосованиях в Совбезе ООН они одинаково голосовали в 98% случаев. Россия поддерживала каждое вето Китая с 2007 года. Они сотрудничали, чтобы создавать и укреплять новые организации, призванные стать противовесами традиционным международным организациям во главе с США, — включая Шанхайскую организацию сотрудничества и БРИКС. Россиянин, желающий поехать в Китай, может получить визу за один день, а тем, кто хочет поехать в США, приходится ждать собеседования 300 дней.
В экономическом смысле Россия медленно, но верно разворачивается на восток. Китай вытеснил США и Германию в качестве крупнейшего торгового партнера Москвы. Сегодня Китай — это самый крупный покупатель российской нефти. Еще десять лет назад все газопроводы в России вели на Запад. После завершения строительства газопровода «Сила Сибири» в 2019 году Китай станет вторым крупнейшим рынком российского газа после Германии.
Когда западные санкции отрезали доступ России к рынкам, на которых все расчеты производятся в долларах, ее отношения с Китаем позволили ей продолжить торговать. Теперь, когда США пытаются помешать Ирану продавать нефть другим странам, Россия обменивает товары на иранскую нефть, а затем продает ее на международных рынках, включая китайский.
Тем не менее российская элита продолжает смотреть на запад. Их культура, религия, история и мечты делают их европейцами. Состоятельные россияне покупают дома в Лондоне, Нью-Йорке и на французской Ривьере. Они говорят на английском и ездят за покупками в Париж, Нью-Йорк и Лондон. У многих из них дети живут на Западе.
Саммит БРИКС в ЮАР
Культурные перемены происходят медленно. Но те олигархи, которые стали жертвами санкций, мешающих им вести дела в США, активно рассматривают другие варианты. И некоторые из самых влиятельных мыслителей в России тоже меняют свое отношение к ситуации. Почетный председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике, декан факультета мировой экономики и мировой политики Сергей Караганов считает, что «сегодня „западники" ушли в прошлое. Те, кто смотрит в будущее, демонстрируют интерес к Востоку». Исследования, проведенные в этом году, показывают, что 69% россиян негативно относятся к США, и столько же россиян положительно относятся к Китаю. На вопрос о том, кто является врагом их страны, две трети россиян указывают на США, называя Америку врагом их страны номер один. Только 2% россиян считают врагом Китай.
Обида — это мощный мотиватор, а уважение может стать прочным основанием для сближения. С точки зрения Путина, распад Советского Союза стала величайшей геополитической катастрофой 20 века. Кто несет ответственность за этот распад? С точки зрения Си, «столетие унижений» Китая завершилось в тот момент, когда Коммунистическая партия нанесла поражение Националистической партии в кровавой гражданской войне. Какая страна поддерживала тех националистов и продолжает вооружать их островную крепость Тайвань? На фоне такой истории, размышляя о том, что сейчас делают США, мы должны признать, что предсказание Бжезинского по поводу «самого опасного сценария» очень скоро может превратиться в реальность.
Грэм Эллисон (Graham T. Allison) — профессор государственного управления в Школе имени Кеннеди Гарвардского университета. Он был директором Белферовского центра по науке и международным делам (Belfer Center for Science and International Affairs) и является автором книги «Обреченные на войну: могут ли Америка и Китай избежать ловушки Фукидида?» (Destined for War: Can America and China Escape Thucydides's Trap?)
